У нее от удивления округлились глаза.

– Я об этом не подумала. Я просто предположила, что тот, ктотогда оказался в комнате, не хотел, чтобы его обнаружили и…

– У вас нет никаких мыслей по поводу того, кто это мог быть?– перебил Трэгг.

– Никаких.

– Кто хотел бы убрать вас с дороги?

Хелен покачала головой.

– А если, например, ваша тетя умрет?

– Почему вы спросили об этом?

– Сегодня вечером кто-то предпринял попытку отравить вашутетю. Не исключено, он считал, что добился успеха, и она или лежит при смерти,или уже умерла. И этот человек пришел в дом, чтобы убрать вас с дороги.

– Не могу представить ничего подобного.

– Вы не в состоянии назвать того, кто выиграет от…

– Нет.

За дверью послышались шаги и шорох накрахмаленной формы.Появилась улыбающаяся медсестра.

– Операция закончилась, мисс Кендал. Вы ведь мисс Кендал, нетак ли? – спросила она.

– Да, о да! Он будет жить? Он в сознании? Он…

– Конечно. И вы можете пойти к нему, если хотите.

Трэгг сделал шаг вперед. Медсестра вопросительно посмотрелана него.

– Я лейтенант Трэгг. Из полиции.

– О да.

– Я пришел за пулей.

– Вам придется поговорить с доктором Рослином. Он скоровыйдет из операционной.

Трэгг повернулся к Хелен Кендал:

– Мне очень не хочется мешать вам, но мне необходимо задатьему вопрос, если, конечно, разрешит врач.

– Он в сознании, – сообщила медсестра. – Использовалосьспинномозговое обезболивание.

Хелен с мольбой посмотрела на лейтенанта, когда они подошлик лифту.

– Вас же гораздо больше интересует пуля, господин лейтенант,не так ли? Она очень важна. Вы же знаете, что врачи иногда проявляютнеосторожность: могут ее выбросить или потерять, или с ней еще что-нибудьслучится, если вы ее сразу же не заберете.

Трэгг расхохотался.

– Ладно, вы выиграли, – согласился он. – Идите к нему одна.Однако постарайтесь особо его не переутомлять, потому что я через минутупоследую за вами.

Медсестра нахмурилась.

– Я надеюсь, вы понимаете, лейтенант, что ему сделалинесколько уколов. У него заплетается язык, и вы не должны рассчитывать услышатьчто-то членораздельное.

– Я знаю, – кивнул Трэгг. – Я задам ему только пару простыхвопросов. На каком этаже операционная?

– На одиннадцатом. Мистер Темплар – на четвертом. Я провожумисс Кендал.

Лейтенант подтолкнул Хелен незаметно для медсестры, когдалифт остановился на четвертом этаже.

– Не могли бы вы проводить меня в операционную, сестра? Ядумаю, мисс Кендал сама найдет палату мистера Темплара.

– Конечно. Номер четыреста восемьдесят один – прямо покоридору.

– Она справится.

Хелен с благодарностью посмотрела на Трэгга.

– Спасибо, – прошептала она и бросилась к палате.

Когда дверцы лифта закрылись, и он пошел вверх, Трэгг сноваобратился к медсестре:

– Каковы его шансы?

Женщина покачала головой:

– Я не знаю.

Она проводила лейтенанта до операционной. Доктор Рослин,раздевшись до пояса, вытирал руки полотенцем.

– Лейтенант Трэгг, – объявила медсестра.

– О да, господин лейтенант, я оставил для вас пулю. Чертпобери, где же она? Мисс Девар, где пуля?

– Вы положили ее на поднос, доктор, и не велели никому донее дотрагиваться.

– Проклятье, – пробормотал себе под нос доктор Рослин, –наверное, я бросил на нее бинты. Минутку… Идите за мной.

Доктор отправился в помещение, в которое открывалась дверьиз операционной. Трэгг почувствовал своеобразный едкий запах крови. Медсестравынула из эмалированного таза куски бинтов, пропитанных кровью, и протянулаврачу. Доктор Рослин щипцами вытащил снизу покрытый кровью кусок металла.

– Вот, – сказал он.

– Спасибо. Вам придется поклясться в суде, что вы вынулиименно эту пулю из тела Темплара.

– Конечно, эту.

Трэгг повертел пулю в руках.

– Поставьте на ней какую-нибудь метку, чтобы вы потом смоглиее идентифицировать.

Врач взял перочинный нож и вырезал две параллельные линии уоснования пули, а затем пересек их еще одной. Трэгг опустил пулю в карманжилетки.

– Каковы его шансы? – поинтересовался лейтенант.

– Пока неплохие. Я с самого начала давал пятьдесят напятьдесят. Крепкий парень. Стойкий. Армейская закалка всегда помогает, господинлейтенант. Выносливый, как горный козел. Хорошо перенес операцию.

– Я могу с ним поговорить?

– Думаю, да. Правда, мы ему вкололи много лекарств. Непереутомляйте его. И никаких сложных вопросов. Только простые, над которыми ненужно задумываться. У него начнет заплетаться язык и мысли уйдут в сторону,если вы заставите его долго говорить. Однако, если вам удастся сконцентрироватьего внимание на простых вопросах, вы получите ответы. Не берите с собойстенографистку, потому что он может нести бред, а несколько ответов окажутсянеправильными.

– Хорошо. Если произойдут какие-нибудь перемены в егосостоянии, я прошу вас немедленно поставить меня об этом в известность. Еслистанет совсем плохо, я хочу услышать исповедь умирающего.

Доктор Рослин расхохотался.

– Такого шанса вам не представится, лейтенант. Этот пареньхочет жить. Он с ума сходит по какой-то девчонке, и, пока я не сделал емуанестезию, он нес какую-то чушь о том, что очень рад, что его чуть незастрелили, потому что иначе он так и не узнал бы, как она его любит. Вы можетесебе такое представить? Единственное, что его беспокоит, – это то, что пуля егосвалила, и он не смог поймать того, кто стрелял. Ладно, лейтенант, дадите мнезнать, когда я вам понадоблюсь, чтобы идентифицировать эту пулю.

Трэгг спустился на четвертый этаж, на цыпочках проследовалпо коридору к четыреста восемьдесят первой палате и осторожно приоткрыл дверь.

В дальнем углу стояла медсестра. Смущенная Хелен Кендалсидела на стуле у кровати.

– Я так рада! – воскликнула она, обращаясь к Темплару, когдапоявился Трэгг.